ВНИМАНИЕ! Этот перевод содержит эротические сцены, и в связи с этим не рекомендуется для прочтения лицами не достигшими совершеннолетия. Некоторые моменты могут быть интерпретированы как сцены насилия. Если что-то вызвало оскорбление ваших религиозных, политических, философских, гастрономических и иных чувств - претензии предъявляйте автору оригинала.

Ледяной ветер обдувал голую плоть Натана, заставляя его тело дрожать и покрываться "гусиной кожей". От дрожи рук и ног раздавался скрежет цепей, напоминающих ему вновь и вновь о собственной беспомощности. Эти цепи, сковывающие его запястья, были прикреплены к стене за спиной и не давали опустить руки.
- Как пес на цепи, и в собственном замке, - пробормотал Натан. Он подавил в себе растущую ярость. Если бы это чувство овладело им, то на смену пришло бы отчаяние, а затем безнадежность. И в конце концов его передали бы ведьме, захватившей его королевство. Нет, так легко он не сдастся.
К счастью, любого короля в свое время учили как сохранять присутствие духа и контроль над телом в любой ситуации. Натан несколько раз глубоко вздохнул и почувствовал, как прочь уходит не только вспыхнувшая было ярость, но и чувство холода и даже стыда за собственную наготу. Он даже не замечал больше голод, грызший его с тех пор, как он оказался в этой темнице неделю назад.
Натан пытался медитировать в этой ужасной ситуации, когда вдруг услышал скрип петель, означавший, что дверь его камеры открывается. Он посмотрел туда и увидел, что вошла новая хозяйка замка.
Вне зависимости от того, что Натан думал о Люсинде, он должен был признать ее поразительную красоту. Она была высока и стройна, ее бледная кожа контрастировала с черными как смоль волосами и темными глазами. Ее красивые стройные ноги двигались уверенной, сексапильной походкой. Она была возможно самой красивой женщиной на свете, подумал Натан. Он увидел, как ее глаза упиваются видом его голой плоти. Этот взгляд и ее короткое платье напомнили Натану портовую шлюху, которую он видел со своей королевской яхты.
Натан отвернулся. Шлюха. Но она разгромила его армию и захватила его страну менее, чем за месяц. Она была безжалостным и блестящим лидером. Мужчины постоянно недооценивали ее из-за ее красоты и оказывались в ее власти. Она использовала это в своей борьбе за еще большую власть. Натан тоже сделал такую ошибку - и потерял свою корону. Еще одна ошибка может стоить ему гораздо больше.
- Ваше Величество! - с сарказмом произнесла она. - Простите, что я не кланяюсь, но я очарована Вашей мужественностью!
Она остановилась в дюйме от беспомощного тела Натана и провела пальцем сначала по его бицепсу, а затем поперек груди.
- Я ожидала увидеть старого короля с дряблым телом. Я просто ошеломлена Вашей юностью и ...эээ ... твердостью.
Натану было бы более приятно ощущать червей на теле, чем чувствовать касания этой женщины, но он скрыл отвращение. С прикованными к стене запястьями он все равно не мог ей помешать.
- Я сейчас не в том положении, чтобы требовать официальных почестей, - ответил он.
- Ерунда, - сказала она, проводя пальцем поперек его живота. - Как провозгласил Божественный Совет, Вы - все еще король. Как гостья в Вашем королевстве, разве не должна я поклониться моему повелителю? И моему мужу? - Ее другая рука погладила его каштановые волосы. - Моему красивому, великолепному мужу!
- Мужу? - Натан был слишком ошеломлен, чтобы скрыть удивление. Она придвинулась еще ближе. Аромат ее опьяняющих духов заполз в его ноздри. Ее тело почти касалось его, ее теплая кожа и шелковое платье дразнили его холодную голую плоть. Он должен сосредоточиться!
- Хорошо, пока неофициально, раз Совет еще не утвердил наш брак, - промурлыкала Люсинда, опуская палец ниже и ниже. - Но сейчас Ваш епископ принесет Совету новость о нашей свадьбе. Он согласился исполнить церемонию и заполнить все документы почти сразу после того, как ему прижали меч к горлу.
Натан понял комбинацию. Люсинда фактически являлась узурпатором, завоевателем. Соседние королевства, вне зависимости от того, что они думали о Натане, не могли не чувствовать беспокойства. И вскоре Божественный Совет организовал бы вторжение своих армий. Но если бы Люсинда вышла замуж за Натана, она превратилась бы из преступницы в королеву. И стала бы править как королева, что фактически уже случилось.
- Это твой единственный шанс, да? - сказал Натан. - Твоя победа будет недолгой, если ты не сможешь сделать свое господство законным.
Епископ всегда был слаб, Натан прекрасно знал это. Но его слово могло иметь большой вес в Совете.
- Но может быть я просто хочу получить мужчину, что же в этом удивительного? Вы так беспомощны... Как я могу удержаться от искушения? - она хитро улыбнулась. Затем она поцеловала его в губы.
- Но есть маленькая проблема, - сказал Натан, сконцентрировавшись на дыхании. - Я раздавил мою королевскую печать прежде, чем твои головорезы меня захватили. Без нее Совет не утвердит наш брак даже после присяги епископа.
- Верно, - согласилась Люсинда. Ее палец теперь парил над талией Натана, будто не решаясь двигаться дальше. - Если я не смогу представить доказательства о реальности нашего брака. Их и присяги епископа должно хватить.
- В соответствии с древними законами, - подтвердил Натан, - но я скорее трахну свинью, чем когда-либо пересплю с тобой.
Только его железное самообладание позволило ему ответить в таком духе. Ее мягкая и теплая нога ниже шелковистой юбки теперь слегка нажимала на его ногу. Он повторял про себя "Змея! Змея!", но все равно хотел ее.
- Неужели Вы так уверены? - поддразнила его Люсинда, играя пальцем с волосами между ног у Натана. - А я думаю, что у нас начинается медовый месяц. И я знаю многие подходы к мужчине. Вы едва ли будете разочарованы...
Почувствовав палец Люсинды у самых чувствительных своих мест, Натан немного заволновался. Но он быстро применил свой опыт для подавления этого чувства.
- В любом случае, - сказала Люсинда, убедившись что Натан не удостоит ее ответом, - все, что мне нужно - Ваше семя. Маги Совета подтвердят его подлинность и мы будем объявлены мужем и женой. Вы, Ваше Величество, будете мои.
Она тут же принялась поглаживать его член с очевидным намерением получить требуемое немедленно.
- Я могла бы поручить это служанкам, - мягко сказала Люсинда, - но мне будет приятнее сделать все самой.
Ее касание было подобно шелку, столь же мягким и нежным. Член Натана немедленно начал напрягаться, и королю потребовалось огромное усилие, чтобы держать себя в руках. Борьба продолжалась. Люсинда действительно оказалась искушена в доставлении удовольствия мужчине, но и тренировки Натана не прошли даром. Он вошел в легкий транс, блокируя большинство своих ощущений. Она поглаживала его член, ласкала пальцами, катала между ладонями, но все ее попытки были тщетны. Однако, такая концентрация воли сильно истощала его. После того, как женщина прекратила дразнить его член, Натан так устал, словно скакал на лошади весь день. Он тяжело дышал, крупные капли пота катились по его лбу.
- Ладно, хватит, - произнесла Люсинда. - Вы действительно сильны. Я еще не видела ни одного мужчину, способного так долго сопротивляться моим ласкам. Похоже, если бы это был мой единственный способ, то мне пришлось бы признать свое поражение. К счастью, у меня имеется секретное оружие. Сломав Вас, Ваше Величество, я буду гордиться этим.
Внезапно Люсинда царапнула длинным ногтем по низу яичка короля. Не ожидавший этого Натан не смог сдержать резкий смех.
- Ах, кажется броня дала трещину, - зловеще усмехнулась Люсинда. - Мне кажется, что наш могущественный король немного... эээ... боится щекотки!
- Как ты узнала? - спросил Натан, поскольку отрицать это смысла уже не было.
- Это было нелегко, поверьте. У Вас ведь было не так много любовниц за все эти годы. Я разыскала нескольких, но все они оказались лояльны к Вам. Зато Ваша старая няня рассказала мне про забавные игры, в которые она с Вами играла, когда Вы были еще ребенком. Она утверждала, что Вы впадаете в истерику от самых легких прикосновений.
- Это было до того, как я научился управлять своим телом и духом, - ответил Натан.
- Знаю, - Люсинда похрустела пальцами, разминая их. - Но мне интересно, как Ваша сила воли будет этому противостоять.
Она наклонилась ближе, так что Натан мог чувствовать все изгибы ее тела, даже ее твердые соски. Люсинда зашептала в его ухо, щекоча своим дыханием:
- Ваша няня рассказала мне, что придавливала Вас и щекотала, пока Вы не обещали быть хорошим мальчиком. Она сказала, что однажды держала Вас и велела одной служанке щекотать Вам пятки, пока другая шевелила пальцами у Вас под мышками. И Вы визжали так сильно, что охрана решила будто Вас убивают!
Натан помнил это. Но это были не игры, это было наказание. По правилам, принца нельзя было отшлепать, как других мальчишек, когда он плохо себя вел. Няня обошла эти ограничения с помощью щекотки. Вскоре он уже желал, чтобы в качестве наказания были розги и ремень. Но им оставались перья между его пальцами ног или острые ногти, царапающие его бока. Он все еще вздрагивал, вспоминая те дни. И похоже его страхи вновь становились реальностью.
Люсинда отступила назад.
- Пожалуй, начнем, - она протянула обе руки к ребрам Натана и стала ощупывать их.
Натан метался вверх и вниз насколько ему позволяли цепи, словно в карете, едущей по ухабистой дороге. Но при этом он даже не улыбнулся.
Знакомые ощущения пробились в его мозг. Он попробовал блокировать их, но успех был очень ограниченным. Щекотка словно просачивалась сквозь щели в его обороне.
Люсинда деловито работала с его ребрами, проверяя каждый дюйм, исследуя их своими длинными порхающими пальцами. Вскоре она нашла точку, лежащую посередине его левого бока, от щекотки которой король дернулся сильнее, чем прежде.
- Ага! Слабое место! - радостно воскликнула она и начала шевелить там пальцами.
Улыбка стала пробиваться на лицо Натана. Она стала еще шире, когда Люсинда нашла аналогичное место справа.
Женщина заметила, что реакция короля сильнее, когда она глубоко тыкает в уязвимые точки своими указательными пальцами. Вскоре ее пленник рвался вверх и вниз изо всех своих сил, а его усмешка открывала половину зубов. Люсинда тоже широко улыбнулась.
- Пощекочем, пощекочем, пощекочем, - игриво произнесла она.
В глазах Натана появились слезы. Напряженные попытки сопротивления терзающим его ощущениям ослабевали. Король был близок к ломке.
Внезапно руки Люсинды оставили его ребра и глубоко погрузились в подмышки Натана.
От резкой смены король издал сильный рев, сменившийся непрекращающимся хихиканьем. Люсинда продолжала крутить своими пальцами в ямках, то царапая ногтями по краям, то тыкая в центре. Скоро ей удалось выщекотать из него хриплый смех. В течение нескольких минут она заставляла его тяжело смеяться, затем женщина медленно отвела пальцы к его бицепсам. Щекотка стала более терпимой, но Натан уже не мог полностью остановиться - смех перешел в хихиканье.
- Теперь, мое щекотливое Величество, - поддразнила его Люсинда, - давайте посмотрим, как близко я смогу приблизиться к Вашим подмышкам прежде, чем Вы начнете кричать.
Люсинда начала, шевеля пальцами, перемещать свои руки ближе к его подмышкам, ощупывая на пути каждый изгиб его мускулов. Натан почувствовал, что его сосредоточение рушится. Он пробовал все умственные трюки и техники медитации, которые знал, но все безуспешно. Проклятая щекотка! Она разрушила его концентрацию... стала ключиком к его несгибаемой воле. Теперь, с каждым дюймом, на который становились ближе острые ноготки Люсинды, щекотка становилось все более нестерпимой, а смех Натана все громче. И он знал, что будет еще хуже.
- У-ха-ха-умоляяяю, хо-хохо, не-не а-хаха под мышка-ха-ха-ми!
Слова вылетели у него, будто рот принадлежал кому-то другому. Короли никогда не просят! Но... но...
- Знаю, - с притворным сожалением промолвила Люсинда, - щекотание там так нестерпимо! И в этот раз оно будет еще мучительнее, раз Вы теперь знаете, что произойдет. Вы боитесь этого, но не сможете этому помешать. Ожидание сведет Вас с ума!
Люсинда знала, что говорила. Натан захохотал еще громче, пот струился по его лбу, слезы текли по щекам. Когда ее пальцы добрались до чувствительных ямок, король был близок к истерике. Он тряс головой, и смех смешивался с ревом. Шевеления, скобления, кружения ее ногтей у него под мышками было вполне достаточно, чтобы свести его с ума.
Люсинда продолжала щекотать подмышки Натана, время от времени нападая на его бицепс или ребра. Она применяла эту утонченную пытку достаточно много раз, чтобы знать, как держать жертву в напряжении, не позволяя ей ни отключиться, ни восстановить силы. Однако, несмотря на раскаты смеха короля, его член все еще оставался мягким. Весь этот хохот ничего не стоил, пока у Натана не было эрекции. Пришло время усилить атаку.
Щекоча одной рукой подмышку Натана, Люсинда коснулась другой живота мужчины и стала медленно проводить ногтем поперек мягкой плоти, рисуя восьмерку.
- Посмотрим, любит ли наш щекотливый малыш вот это! - с ликованием произнесла она.
Натан использовал последние силы, чтобы удерживаться на ногах, и это оставило его живот полностью уязвимым. Он кричал, откинув голову назад.
- АХАХАХАХАХА! НЕ-ОХОХОХОХОХОХОХОХО!! УМО-ХОХОХОХОХОХО-ЛЯ-АХАХАХАХАХАХ-Ю!!!!
- Так и знала, что у нашего малыша щекотливый животик, - надсмехалась Люсинда. Она стала рисовать картинки на его животе, используя при этом все пальцы руки. Мускулы Натана были прекрасно развиты в результате долгих часов тренировок и охоты, но он любил хорошо поесть. Поэтому его живот имел тонкий слой жира, создававшего дополнительную мягкость. Люсинда пользовалась этим, зажимая кожу в складки между пальцами и играя с его пушистыми волосами.
Лицо Натана стало красным как помидор, по его щекам струились реки слез. Его хохот отражался от стен маленькой камеры, в результате чего казалось, что здесь смеется десяток мужчин. Его голова моталась из стороны в сторону, уже не пытаясь противостоять пытке.
Люсинда наоборот была довольна. Она еще никогда не подчиняла своей власти настолько сильного мужчину. Она буквально чувствовала, как он ломается под ее пальцами, и ей это нравилось. Все удовольствие от управления королевством, власти над подданными, ни шло ни в какое сравнение с этим. Это было почти... оргазменное удовольствие!
Живот Натана немного нависал над его талией, всего на полдюйма. Люсинда определила, что это очень щекотливое место и стала усиленно царапать там ногтями, вгоняя короля в истерику. Тут она заметила, что его член начал слегка пульсировать. Пришло время для решающего удара.
Меж тем, Натан начал уплывать от реальности. Мысли о королевствах и политике уходили из его головы. Щекотка от острых ногтей, танцующих в его подмышках и на животе была самым сильным ощущением, которое только можно было вообразить. Никакие детские наказания не шли в сравнение с этой пыткой от рук владеющей искусством щекотки женщины, решившей сломать его.
- Мне кажется, мой щекотливый малыш хочет это между ногами, - похотливо прошептала Люсинда, дуя в ухо королю. - Малыш хочет, чтобы его пощекотали там, правда? Так, мой щекотливый мальчик? Мой муженек!
На какой-то момент у Натана появилась надежда. Проклятые пальцы оставили его подмышку. На мгновение сознание вынырнуло из щекотливого тумана, и он решил сопротивляться снова. Но ее пальцы сжали его бедро выше колена, и он снова разразился воем.
Люсинда продолжала шевелить пальцами правой руки по животу, а ее левая рука искала уязвимое место на бедре короля. Как она и подозревала, бедро было столь же твердо, как камень. Но его внутренняя часть... Там кожа была тонкой и податливой. Она пробежала пальцами вверх и вниз, сжимая по пути то здесь, то там.
Смех короля больше не походил на смех. Звук был высокий, визжащий, дикий и истеричный. Этот звук мог разбить стекло, окажись оно поблизости. Никто бы не поверил, что мужчина может издавать такие звуки.
Люсинда наклонила голову и поцеловала короля в губы. Сначала он смотрел на нее отсутствующим взглядом и никак не реагировал. Но скоро она почувствовала, что его губы зашевелились. Истерика разрушила его броню, Натан наконец отвечал ей естественной мужской реакцией. Люсинда, щекоча одной рукой его пупок, другой стала поглаживать удлиняющийся член. В глазах Натана появился отблеск удовольствия. Оно боролось с душившим его смехом за контроль над его телом. Он издавал хохочущий визг в один момент и сладострастный стон в другой. Его крик "Да!" сменялся воплем "Нет!". Некоторые крики были чем-то средним, и ясно демонстрировали борющиеся в нем чувства.
Люсинда снова зашептала в ухо:
- Сдавайся! Ты будешь моим навсегда! Король будет щекотливым рабом своей королевы!
Она любовно облизывала его, подталкивая к высшей точке. Часть сознания Натана понимала ужасные последствия, но была бессильна что-либо сделать. Люсинда же была столь же искусна в мужских удовольствиях, сколь и в щекотании. Теперь Натан был на самом краю. Токи удовольствия бежали через его тело. Однако женщина вновь пощекотала его яички и остановила процесс в шаге от кульминации.
- Скажи мне, что любишь меня, муж мой, - произнесла она. - Скажи мне, или я не позволю тебе кончить! Скажи, или я буду щекотать тебя много часов подряд! Скажи, что любишь меня!
Натан возможно сопротивлялся бы этому ее желанию в течение некоторого времени, но его голос предал его разум:
- Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МОЯ ЖЕНА!! БОЖЕ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!!!
Это было капитуляцией. Люсинда быстро довела его до оргазма, испачкав свое платье в его семени. После этого, он повис на цепях как марионетка, полностью истощенный.
- Прекрасно, - Люсинда осмотрела платье. - Ну, было ли это ужасным, муж мой? Подумай, скольких неприятностей ты бы избежал, если бы подчинился сразу. Считай это своим первым уроком. Повинуйся мне во всех вещах. Ведь я все равно настою на своем, а ты только увеличишь собственные страдания.
Люсинда расстегнула платье, и оно упало на пол. Взяв его, она передала "доказательство" охране, дежурившей за дверью.
- Пошлите это Божественному Совету. Тогда наш брак станет официальным и я получу власть над всем, что здесь вижу, - она потрепала Натана по щеке, - включая моего бедного истощенного мужа.
Она стала инструктировать своего посла по поводу его речи в Совете. Натан продолжал висеть на цепях. Он полностью сдался Люсинде. Щекотка принудила к капитуляции его тело, оргазм - его дух, а заключительный крик "Я люблю тебя" означал сдачу его сердца. Он не имел ничего, чтобы сопротивляться желаниям этой женщины.
- Ах, Ваше Величество, - Люсинда вернулась к нему, - не думай, что я позабыла о своем муже. Отнесите его в мою спальню. Я была примерной женой, ублажающей своего повелителя, - саркастически произнесла она, - и после того, как он немножко отдохнет, то сможет сделать кое-что приятное и для меня.
Натан не знал, о чем это она, но и не спрашивал. Он больше не был королем, он был игрушкой в руках своей новой жены. Он сделал бы все, что она ему сказала.
- Мой король, - Люсинда смотрела, как стража снимает с его рук цепи, - пройдет несколько часов, пока ты отдыхаешь и слегка подкрепишься. Я нуждаюсь в компании. Скажи-ка, твои дочери столь же щекотливы, как и ты?
К ужасу Натана, прежде чем он успел обдумать этот вопрос, он услышал как его голос предал его еще раз:
- Чрезвычайно, миледи.