M/M, MMM/M

Мы едем из Хону в Сьикс. Жара. Кавалькада растянулась по дороге, как похоронная процессия. Многие прикладываются к фляжкам. Я тянусь к кульку с вишней - мы с Гвидо купили на пять медяков у какой-то крестьянки.
Черные волосы полковника Олди, перевязанные лентой, мелькают впереди. Он едет в окружении своих миранцев, о которых говорят всякое. Полковник сам наполовину миранец, даже имя миранское - Тэмор. Тэм мой дальний родственник, что дало возможность папе навязать нас с Гвидо ему в порученцы. Он говорит, что при таком командире мы сможем стать офицерами быстрее, чем он сам. Может, папа и прав, он в свои сорок восемь выше майора не поднялся, а Тэму всего тридцать пять и он уже полковник. Тэм доволен Гвидо, а про меня говорит, что я послан ему в наказание за грехи.
Белая лента в чёрных волосах маячит так заманчиво. Я достаю трубку. Щёлк! Вишневая косточка скользнула по волосам. Тэм отмахнулся. Ага! Вторая скользнула по щеке. Гвидо смотрит на меня с ужасом, я прикладываю палец к губам. Третья косточка застряла в волосах Тэма, он вытащил её и рассматривает. Прячу трубку.
Больше пяти минут бездействия выдержать не могу и снова тянусь за трубкой. Щёлк! Солнечный зайчик скакнул в глаза, а Тэм разворачивает коня и двигается мне навстречу. Зеркало!... Он отследил меня зеркальцем! Ой, мне сейчас будет!...
Тэм, то есть полковник Олди, берёт меня за шкирку.
- И что с тобой делать? Может, выпороть? Дай сюда!
Сломанная трубка летит на обочину. Да-а-а. Похоже, на этот раз я вляпался, уж очень нехорошо улыбается полковник.
- А ведь я знаю один твой маленький секретик.

Года три назад Тэм обнаружил, что я боюсь щекотки. Он неожиданно приехал в гости, ему отдали мою комнату, а меня переселили к Гвидо. Я обиделся и начал шкодничать. Тэм застал меня врасплох, когда я заворачивал ему "мешок". Он вошёл в комнату вместе с моим папой. Отец схватился за ремень, но Тэм заявил, что сам меня накажет.
Ох. Он раздел меня и привязал к кровати - лицом вниз. Я перепугался до полусмерти - про миранцев рассказывают всякое. Но Тэм сел на кровать, положил мои связанные ноги себе на колени и начал водить пальцем по моим босым пяткам. Мне было неловко верещать, я сдерживался, как мог, но по моим тихим пискам Тэм понял, что он на верном пути. Он стал скрести мои пятки, я уже не мог сдержать смех, ёрзал и дёргался, но Тэм связал меня умело. Его пальцы то сильнее, то нежнее щекотали мои пятки, проходились по всей подошве сверху донизу, потом он выудил откуда-то жёсткое перо и начал обрабатывать мои пальчики. Я уже не мог визжать, а Тэм водил пером по стопе сверху от пальцев до подъёма… никогда бы не подумал, что это может быть так щекотно!
Когда я уже совсем одурел от щекотки, Тэм оставил мои пятки в покое и пересел поближе.
- Ну что, шкода, будешь ещё безобразничать? - спросил он очень ласково.
Я чуть слышно пролепетал "не буду", но Тэма это не удовлетворило.
- Значит, ты боишься щекотки. Хорошо. Отдохни чуть-чуть, и продолжим.
На моё жалобное "не надо" Тэм лишь усмехнулся.
- Ну уж нет, дорогой кузен, я намерен помучить тебя как следует. - Он легко пробежался пальцами по моим голым бокам. Я взвизгнул и дёрнулся. Ухмыляясь, Тэм продолжил пытку.
Мой торс он щекотал нежнее, чем пятки, но если кто думает, что это было легче вынести… Я выл в голос, переходя на визг, когда он забирался пальцами в подмышки. Потом он брался за перо и ласкал соски, талию, нежную кожу на внутренней стороне рук - у самых подмышек. Мои вопли перемежались с взрывами смеха, я бился так, что верёвки трещали и кровать ходила ходуном. Наконец Тэм сжалился и прекратил пытку.
- Уже всё? - пискнул я, когда смог нормально дышать.
Тэм рассмеялся.
- Нет, мой хороший, не всё.
Не слушая моих причитаний, он вытащил перо и начал щекотать… мою попку. Это было ужаснее всего, что он проделывал со мной, но одновременно и приятнее. Мне хотелось, чтобы он прекратил это немедленно… и чтобы никогда не прекращал. Я ёрзал по постели, смеясь и всхлипывая, слыша где-то на грани сознания негромкий смех Тэма. Сколько это продолжалось, не знаю, но закончилось всё оргазмом такой мощи, что я практически вырубился.

Тэм берет меня за ухо, и я выныриваю из омута воспоминаний.
- Я вижу, только хорошая порция щекотки может удержать тебя от хулиганства. Ну что ж, этой ночью ты будешь делить комнату с моими миранцами. Они давно точат коготки на твою гладкую белую шкурку.
Он отъезжает. Я замираю от ужаса. Боги милосердные, что я натворил!..

Вечер. Мы въезжаем во двор трактира "Влюблённый олень". Всю дорогу мы с Гвидо хохотали над названиями постоялых дворов, но сейчас мне не до смеха. Трое миранцев окружают меня, нехорошо ухмыляясь. Все высокие, смуглые, черноволосые. Я знаю их по именам. Крепкий плотный усач за тридцать - Барс; помоложе, очень хищного вида - Солар; стройный и гибкий, чуть старше меня - Гизи.
Я спешиваюсь, и Барс тут же обнимает меня за талию, лезет под рубашку и тянется к пупку. Я пытаюсь выкрутиться, проклятый миранец нашёл моё самое чувствительное место, если он начнёт щекотать меня сейчас, я заору на весь двор.
Тэм, проходя мимо, бросает пару слов по-мирански. Барс тут же оставляет в покое мой живот. Неужели Тэм передумал меня наказывать?!!!
Да, как же!
- Тебя, дорогой кузен, ожидает незабываемая ночь, - ухмыляется Тэм, поворачивается и заходит в трактир, за ним офицеры, а несчастного меня вновь окружают миранцы и тащат в сторону сеновала.

Миранцы раздеваются. Я сижу, сжавшись в комок, и украдкой наблюдаю за ними. В жизни не видел таких волосатых мужчин. Как им, должно быть, жарко летом!
- Такку не хочет спать?
Такку - сокращение от Тукворда. Тэм не зовёт меня полным именем, и миранцы туда же.
- Я лягу не раздеваясь. - С ума я, что ли, сошёл - разоблачаться перед ними. Говорят… Ох, говорят, что миранцы спят с женщинами только ради продления рода, а для удовольствия развлекаются с мальчиками. Я один, их трое, да ещё такие здоровенные - сделают со мной, что захотят. Одна надежда, что Тэм всё-таки запретил им меня насиловать.
- Спать в одежде плохо, Такку проснётся утром, и всё у него будет болеть. - Это Солар вставляет свои три медяка.
- Ничего, переживу.
- Такку не думает о себе, кто же о нём подумает? Если Такку так устал, что не может раздеться, Барс ему поможет.
Этого ещё не хватало. Если они начнут меня раздевать… ох, нет. Я начинаю нехотя расстёгивать рубашку.
- Какая у Такку белая кожа, - Барс не желает оставлять меня в покое.
- И какая гладкая, - вторит Солар. Они как будто разговаривают не со мной, а друг с другом.
- Интересно, у Такку совсем нет шёрстки?
Я стаскиваю рубашку, и Солар тут же отзывается:
- Есть, но совсем немного. Под мышками.
- Это не шёрстка, - смеётся Барс. - Это цыплячий пушок.
Чувствую, как мои щёки начинают пылать, и опускаю голову. Что я могу сделать? Ничего. Тереблю ремень штанов. Ужасно не хочется оставаться голым перед этими хищниками.
- Такку так устал, - ухмыляется Барс. - Поможем ему.
Они набрасываются на меня, срывают одежду. Их руки жадно шарят по моему телу. Стыдно и страшно, я вырываюсь изо всех сил, но мне не справиться и с Гизи, что же говорить о Барсе или Соларе, чьи мускулы видны даже под шерстью.
Они растянули меня, Барс держит за руки, Гизи - за лодыжки, Солар уселся на меня верхом, гладит талию. Долго смотрит в лицо, я боюсь отвести глаза. Потом что-то говорит по-мирански, обращаясь к Барсу, тот ему возражает. Спорят. Гизи вмешивается, бросает несколько слов, Солар сердито бурчит, но уступает.
- Такку будет лежать тихо, как хороший мальчик? - с усмешкой спрашивает Барс. Киваю. Они отпускают меня, я тут же вскакиваю и срываюсь к выходу. Точнее, пытаюсь - Солар ловит меня на полпути и тащит обратно.
- Нет, Такку нехороший мальчик.
- И к тому же обманщик.
- Придётся связать Такку.
Они связывают мне руки и ноги ремнями, укладывают на спину. Может, и правда не будут насиловать? Зато будут щекотать живот, это уж точно. От этой мысли я начинаю дрожать.
- Такку дрожит, как породистый скакун перед байгой.
- Такку так любит щекотку, что ему невтерпёж.
Издеваются, сволочи.
- Какая гладкая кожа, - Барс проводит кончиками пальцев по моим бокам. Дёргаюсь, но молчу.
- А какая нежная шёрстка, - он залезает пальцами мне в подмышки.
Недолго же я продержался. Хохочу и извиваюсь, а Барс щекочет меня от подмышек до рёбер, его пальцы пляшут по моим бокам, он награждает меня сомнительными комплиментами, щекочет то нежнее, то злее, и я корчусь и схожу с ума от невыносимой пытки.
Перерыв. Я судорожно хватаю воздух ртом, рёбра болят от смеха. В голове бьётся мысль, что произошедшее со мной три года назад было лишь бледной тенью того, что происходит сейчас.
- У Такку такие маленькие ножки, - смеётся Гизи.
Мало меня дома дразнили, теперь и этот туда же. Конечно, в семнадцать лет стыдно донашивать сапоги за десятилетним братом, но что я могу сделать, если нога больше не растёт?!
О-ох! Гизи, ласково улыбаясь, садится у меня в ногах. Отдых кончился, просить пощады бесполезно… о-о-ой!!! Да и поздно уже… ой, не надо…
Гизи проводит ладонями по моим подошвам. Касается пальчиков. Ведёт ногтем линию по краю стопы. Пока ещё не очень щекотно, скорей приятно. А-а-а-аааа!!! А сейчас уже не так приятно!!!
Гизи скребёт ногтями самые чувствительные места моих стоп - сбоку, возле пяток. Я верещу и корчусь, а Гизи переходит к пальчикам. Да-а-а, похоже он лучше меня знает мои щекотливые места-а-а!!!...
Пытка продолжается. На моих пятках живого места не осталось. Каждое прикосновение Гизи взрывается фонтаном острых ощущений. А он щекочет меня без остановки и улыбается так ласково, будто ему меня жаль. Его пальцы с подошв переходят на стопы вверх до лодыжек… нечувствительное место, да? Как же!!!
Нет, Тэму далеко до своих миранцев. Это я додумываю, когда Гизи наконец оставляет меня в покое. Несчастные пять минут даны мне, чтобы отдышаться.
- Теперь моя очередь, - усмехается Солар, усаживаясь мне на бёдра.
Его пальцы рисуют круги и спирали над моим животом и беззащитным пупком. Я бы съёжился, но ремни держат крепко. Это настоящее издевательство, я дрожу в ожидании прикосновения этих пальцев, а Солар не торопится, ухмыляется бесстыже, смотрит мне в глаза, молчит, но лучше бы уж говорил любые гадости, я так его боюсь, больше чем остальных.
Боги милосердные!!! Я еще жаловался, что меня долго держат в напряжении! Срываюсь на крик, а палец Солара погружается в мой пупок. Бьюсь так, что ремни трещат, а Барс и Гизи наваливаются на меня. На лице Солара нечеловеческий, какой-то тигриный оскал, мои крики явно приводят его в экстаз.
Секундная передышка, и пальцы Солара начинают дикий танец по моему животу. Мой мучитель не оставляет без внимания ни клочка кожи, спускается к бедрам и его прикосновения становятся всё легче и нежнее… и невыносимее, кто только придумал эту пытку; но вот пальцы снова движутся вверх, злее и грубее, доходят до пупка… не-е-е-е-е-ет!!!!
Солар продолжает щекотку. Каждый раз, как он подходит к бёдрам, меня начинает трясти, я хохочу с привизгом, ёрзаю и не могу уйти от его пальцев; когда же он погружает палец в пупок, меня выгибает судорогой, я ору в голос, но мне, как тогда с Тэмом, и хочется и не хочется, чтобы он прекратил. И глаза в глаза, я держусь за его взгляд, но он отворачивается, вынимает палец из пупка, два вздоха - и снова путешествие вниз.
Солар всё же отпустил меня раньше, чем я съехал в обморок. В этот раз мне дали попить и были ласковей, чем до щекотки. Солар потрепал меня по щеке.
- Никто не держался подо мной так долго - ты мне нравишься.
- Ну что, кто из нас щекочет лучше, а? - смеётся Барс.
Молчу. Не знаю, что ответить. Наконец, выдавливаю из себя:
- Мне трудно сравнивать.
- Это потому что мы щекотали тебя по очереди, - кивает Барс. - Ничего, сейчас мы будем щекотать тебя все вместе, и ты сможешь сравнить.
Боги!!!... так это ещё не всё?! Извиваюсь в путах, а миранцы со смехом усаживаются поближе ко мне. На этот раз Гизи кладёт руки мне на бока, Солар садится в ноги, а Барс седлает.
Они начинают одновременно, и я теряю возможность думать. Какие тут раздумья, когда жёсткая щекотка мучает подошвы, безжалостный палец погружается в пупок, а длинные ногти скользят по рёбрам. Всё, что мне остаётся - извиваться, хохотать, визжать и иногда дышать. И невозможно разобраться в собственных желаниях.
Первые несколько секунд я молил их прекратить. Потом уже не мог - не хватало дыхания. Потом… потом не хотел. А потом помню только как орал в голос: "Ещё!!! Ещё!!! Сильнее!!!" Их лица - ласковая улыбка Гизи, ухмылка Барса, дикий оскал Солара - слились в одно туманное пятно, всё завертелось перед глазами и с диким, истошным рёвом я провалился в нирвану.

Утром меня еле растолкали. Я нахально дрых в седле, Гвидо несколько раз подхватывал меня, когда я готов был свалиться. Следующую ночь я проспал без задних ног. А сейчас думаю: хочется мне повторить эту дикую ночь или нет? Миранцы приглашают…